Архитектор, пожелай нам счастья

Должна ли хорошая жилая архитектура быть сложной и изысканной или можно и в нынешних непростых условиях строить дома, в которых живется не только комфортно, но и красиво? О том, чего ждут застройщики от сотрудничества с авторами архитектурных проектов, рассказывает директор по продвижению ГК «Ленстройтрест» Дмитрий Карпушин.

- Подчиняются ли архитектура, жилье тем же законам потребительского рынка, что и любой другой товар?

- С другими продуктами и товарами у недвижимости больше различий, чем сходств. Дело не только в том, что большинство из нас не может и не хочет менять жилье как перчатки, а в нескольких важных вещах, о которых мало кто задумывается, хотя именно они определяют отношения человека и его дома.

Первое. Дом для человека – это проекция, модель его самого. То, каким мы хотим видеть свой дом, - это то, каким мы хотим видеть самого себя.

Второе. Дом – это не только я, но и мир, в котором я живу, модель космоса. Особенно это заметно в «большой» архитектуре – храмы, дворцы, Но и в хороших жилых домах тоже.

Третья особенность дома – это воплощение будущего. Дом, который будет стоять и через сто, и через двести лет – это будущее, которое уже сегодня здесь.

Эти особенности делают жилье особенно важным для человека. Люди, как правило, об этом не думают, но оно так работает. Зато об этом думают – или должны думать – архитекторы.

- Почему человек так склонен отождествлять себя с домом?

Не зря «витрувианский человек» стал символом архитектуры: хороший дом сделан по образу и подобию человека, его пропорции те же, что и у человеческого тела. Кстати, русская архитектурная школа активно пользовалась не размерами, а пропорциями.

Да, сейчас кругом строятся коробочки, не имеющие с антропоморфной архитектурой ничего общего. Это принято считать ужасно передовым. Но ведь то и дело слышим «О, старый фонд – это совсем другое!».

- Что значит построить жилье, которое понравится людям?

Прежде всего - нарисовать такую картину будущего, в которую люди поверят и захотят в таком будущем жить. Какие здесь могут подстерегать риски?

Идея привлекательного будущего может показаться «завиральной», ненастоящей. А такой она покажется, если непонятно, как и за счет чего мы к этому придем – мы, такие как есть, со всеми нашими особенностями. В политике обещание светлого будущего без понимания того, как мы к нему придем, оборачивается ложью, в архитектуре – надуманностью.

- Это работает везде и всюду одинаково или все-таки «аршином общим» не измеряется?

Конечно, у каждой страны свои особенности, а значит – свое будущее и свой путь к нему. В этом смысле архитектура всегда национальна и в ней – если это действительно архитектура – неизбежно много политики.

Чтобы создавать хорошую архитектуру в любой стране, надо хорошо понимать, как эта страна устроена и чего может достичь завтра. Поэтому я не слишком верю в зарубежных архитекторов как панацею.

- А как же архитекторы, которые построили и строят сейчас Петербург?

Эти архитекторы здесь жили и вживались, а не на заработки заглядывали. Росси запомнился все-таки как Карл Иваныч, а не Карло ди Джиованни, да?

Человек, который просто приехал добросовестно отработать заказ, вряд ли сможет предложить что-то особенное. Нужно пожить здесь, узнать город, страну, и обязательно что-то полюбить – тогда архитектурное решение будет сильным, получит мощную «корневую систему».

Шведский архитектор, работавший над нашим кварталом в Гатчине, исходил пешком весь город – не только музеи, но и дворы. Он нам – нам, петербуржцам! – умудрялся рассказать какие-то факты из истории Гатчины, о которых мы не знали или которым не придавали значения. А финский архитектор, который работал над нашим проектом в Колпино, давно живет на две страны и проводит в Петербурге едва ли не большую часть времени.

Невозможно пожелать конкретного счастливого будущего человеку, которого не знаешь. Придется отделаться общими словами. А архитектура – это очень конкретно. Так что про каждого работавшего здесь архитектора нам лет через 50 станет ясно – кто нас любил и желал нам счастья, а кто отделался общими словами.